THE ROLE OF INSTITUTIONAL SECTORS OF REGIONAL ECONOMY IN HUMAN CAPITAL FORMATION IN EUROPEAN RUSSIA (LATE 19^TH - EARLY 20^TH CENTURIES).

РОЛЬ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ СЕКТОРОВ РЕГИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ В ФОРМИРОВАНИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ (КОНЕЦ XIX В. - НАЧАЛО XX В)

RUSSIA; SOVIET Union

The issue of national and historical features of human capital was broadly discussed by public thought and academic discourse. It is vitally important in the sense to be the key to perceiving perspectives of the development of Russia’s economic and social institutions. Moreover, high degree of spatial differentiation is a persistent characteristic of both the Russian Empire, and the USSR, and the modern Russian Federation, primarily as a result from multinational and multicultural composition of the population of their territories. The article presents our preliminary results of the project for reconstruction of macroeconomic dynamics in selected regions of the late Russian Empire, as regards their human capital accumulation. The purpose of this study is to demonstrate the cases of selected regions of European Russia as regards the role which various institutional sectors of their economies played in financing of education and health care as basic branches of human capital formation. To implement this purpose annual governors’ reports are introduced to the literature as the main source for the reconstruction of long series of the indicators of human capital industries, the reliability of which is discussed in the article. The author used cross-check of the sources quantitative evidence, employed methods of long series reconstruction of the indicators in question (inter-, retro-, and extrapolation) and their statistical analysis (descriptive, comparative). When offering his own explanation of the evidence the author applied to categories and concepts of institutional economic history in the context of modernization paradigm. The first results demonstrate which institutional sectors to what extent were the sources and the recipients of financial resources for human capital formation, and how institutional differences between the provinces could affect the accumulation rate of this factor of production. In particular, it is documented that local self-governments retained their leading role in healthcare financing while the share of the central government was increasing gradually to become the major source of education financing. These results are important in the context of addressing the inquiries of the period’s place in the long run processes of capital accumulation (both physical and human); of their role in Russia’s economic development; as well as of persistence of specific regional characteristics over time, that determined the existence of various institutional paths within the country -wide processes of modernization and formation of the common economic space. [ABSTRACT FROM AUTHOR]

Актуальность вопроса о национальных и исторических особенностях человеческого капитала, обсуждавшегося в общественной мысли и научной литературе, состоит в том, что он является ключевым к пониманию перспектив развития экономических и социальных институтов России. При этом высокая степень пространственной дифференциации является устойчивой характеристикой и Российской империи, и СССР, и современной Российской Федерации, прежде всего вследствие многонационального и мультикультурного состава населения их территорий. В настоящей статье представлены предварительные результаты реализации проекта по реконструкции макроэкономической динамики в отдельных регионах поздней Российской империи в части накопления человеческого капитала. Цель работы – на примерах отдельных регионов Европейской России (Архангельская, Вятская, Екатеринославская, Новгородская, Пермская губернии) продемонстрировать, какую роль играли институциональные сектора экономики в финансировании образования и здравоохранения как основных сфер формирования человеческого капитала. В качестве основного источника для реализации поставленной цели впервые использованы ежегодные губернаторские отчеты за период 1870–1915 гг., достоверность информации которых обсуждается в настоящей статье. Автор использовал перекрестную проверку количественных данных источников, применил методы реконструкции длинных рядов соответствующих показателей (интер-, ретрои экстраполяции) и их статистического анализа (дескриптивный, сравнительный). В их содержательной интерпретации автор обращался к категориальному аппарату институциональной экономической истории в контексте модернизационно й парадигмы. Полученные результаты показывают, какие институциональные сектора региональной экономики являлись источниками и реципиентами финансовых ресурсов для формирования человеческого капитала и как институциональные различия между губерниями могли влиять на темпы накопления этого фактора производства. В частности, в Пермской, Вятской и Екатеринославской губерниях на протяжении всего рассматриваемого периода основными источниками финансирования в накоплении человеческого капитала в сфере образования были средства центрального правительства и органов местного самоуправления, представленных губернскими и уездными земствами. Органы местного самоуправления сохранили ведущую роль в финансировании сферы здравоохранения. Напротив, в Архангельской губернии, где в ходе земской реформы 1860-х гг. не было введено местное самоуправление и аналогичные земские сборы играли значительно меньшую роль, отмечаются отдельные признаки отставания в накоплении человеческого капитала. В целом, для всех рассматриваемых регионов установлено, что по мере увеличения доли средств центрального правительства, оно становилось основным источником финансирования образования. Эти результаты важны в контексте поиска ответа на вопросы о том, каково место данного периода в долгосрочном процессе накопления капиталов (и физического, и человеческого); об их роли в экономическом развитии России; а также об устойчивости специфических региональных характеристик во времени, определивших наличие различных институциональных траекторий в рамках процессов модернизации и формирования единого экономического пространства страны. [ABSTRACT FROM AUTHOR]